Евгений Батенчук
Из книги «Все остается людям»
Здравствуй, будущий город!
В 1969 году, как видно из известной фотографии, в строительство КамАЗа был заложен первый камень с надписью: «Здесь будет построен Камский автомобильный Батыр» (в переводе с татарского w– богатырь). Еще не родилась ставшая знаменитой на весь мир аббревиатура «КамАЗ». Еще шли споры о месте строительства автозавода в Совете Министров СССР, в Политбюро ЦК КПСС, а в Татарии по инициативе обкома и Совмина республики при участии министра автомобильной промышленности А.М. Тарасова и заведующего отделом машиностроения ЦК КПСС В.С. Фролова был заложен этот условный фундаментный камень. В Москве одни предлагали строить завод в районе Новосибирска, в поселке Камень-на-Оби, недалеко от недавно построенной Новосибирской ГЭС (инициатором был председатель Совета Министров СССР А.Н.Косыгин). Другие считали, что для этого лучше подходит город Белая Церковь на Украине. Хитрость первого секретаря Татарского ОК КПСС Ф.А. Табеева и председателя Совмина республики Г.И. Усманова удалась. Кто-то принес в Политбюро фотографию, как закладывается первый камень в фундамент будущего КамАЗа в Набережных Челнах. И там, посмеявшись, все стороны пришли к согласию строить гигант отечественного автомобилестроения в Татарии.
Надеюсь, что читатель понимает шутку. Конечно, на самом деле решение принималось после того, как планирующими органами были произведены тщательные расчеты разных вариантов. В Набережных Челнах все данные говорили в пользу решения строить автогигант именно здесь: полноводная река, близость к центру, наличие территории под стройплощадки, энергоресурсы, резерв рабочей силы, завод стройматериалов и, наконец, существование здесь опытного коллектива строителей – «Камгэсэнергостроя».
Большая стройка потребовала участия множества разных людей и ведомств – государственного и партийного руководства, проектировщиков, инженерно-технических работников, рабочих, снабженцев, связистов, служащих банков, работников советских и иностранных предприятий. Мы говорим, что КамАЗ строила вся страна, и это верно, но не совсем точно. КамАЗ был не только всесоюзной, но и международной стройкой, в его строительстве принимали участие многие страны Европы, а также США и Канада. Конечно, зарубежные фирмы были заинтересованы в этом деле с точки зрения бизнеса – не могли они отказаться от таких поставок. В сумму более двух миллиардов рублей обошлось нашей стране оборудование КамАЗа, но зато оно было по тем временам самым передовым.
По-настоящему титул автозавода был присвоен КамАЗу в 1970 году. Но поскольку проекта не было, все началось со строительства жилья и ТЭЦ будущего КамАЗа. Одновременно продолжалось строительство, которое Минэнерго уже давно вело в Набережных Челнах. Существовало и действовало крупное управление строительства – «Камгэсэнергострой». С 1964 года шло строительство Нижнекамской ГЭС, города Заинска и Заинской ГРЭС на 2,4 миллиона киловатт, а также ТЭЦ-1 в строящемся Нижнекамске. В самих Челнах возводились предприятия строительного профиля: заводы ячеистого бетона и силикатного кирпича, а также крупнопанельного домостроения на 240 тысяч квадратных метров жилья. Коллектив «Камгэсэнергостроя» составлял 9 тысяч человек. Это была хорошая стартовая строительная организация, которой было поручено строительство КамАЗа в полном комплексе с будущим городом Набережные Челны.
Дела я принимал от бывшего начальника «Камгэсэнергостроя» Аркадия Владимировича Эгенбурга. Мы давно знали друг друга по многочисленным встречам в Минэнерго. Это был опытный строитель, прошедший школу Волгодона и «Куйбышевстроя», строивший во время войны железные дороги, в том числе и «дорогу жизни» через замерзшее Ладожское озеро в осажденный немцами Ленинград. Теперь его переводили в «Главзаводспецстрой» заместителем начальника главка. Забегая вперед, скажу, что Аркадий Владимирович, уже работая в министерстве, переживал за свою бывшую стройку, искренне радовался нашим успехам и делал все, что мог, для ее благополучия. Эгенбург предложил мне составить и подписать акт о передаче стройки. В ответ я ему сказал, что акт уже есть – это годовой бухгалтерский баланс и отчет. Прошло всего два месяца 1971 года, стройка на ходу, а я никогда не сошлюсь на предшественника в случае неудач…
Кадровая рокировка
В марте 1971 года, когда не прошло еще и месяца со дня моего приезда в Набережные Челны, на стройку приехал секретарь обкома М.Т. Троицкий, ведавший промышленностью и строительством. Мы с секретарем горкома партии Раисом Киямовичем Беляевым делали вместе с ним обход строительства завода ячеистых бетонов. Завод уже работал, выпуская комплекты пятиэтажных домов, но в технологии было еще много недоделок. Не готов был главный арматурный корпус, не закончен монтаж некоторых кассет. Троицкий вел себя высокомерно. Возомнив себя непогрешимым строителем, он заявил, что его не удовлетворяют темпы развития стройки. Что-то ему не понравилось в моем высказывании по сложившейся ситуации, и он обложил меня отборной матерщиной с оскорблениями. Я остановил его, предложив послушать, как это умею делать я. Напоследок сказал ему, что я Гитлера не испугался, а его тем более не боюсь, и нечего мне угрожать. Этот отпор был полной неожиданностью для Троицкого. «Ну, этого мы тебе не простим!» – сказал он…
В
тот день я приобрел себе врага. По долгу службы Троицкий со мной считался, хорошо помогал стройке, особенно в организации быта строителей. Но я уже знал, что в отделе машиностроения ЦК он высказал свое мнение о моей слабости как начальника стройки. Перед Министерством энергетики был поставлен вопрос о смене руководства стройки и привлечения опытных руководящих кадров специально для строительства КамАЗа. Благо, что и предлог нашелся. Директор КамАЗа Васильев был заместителем министра автомобилестроения, и Троицкий внес предложение сделать заместителя министра энергетики Иванцова одновременно и начальником УС «Камгэсэнергострой». А мне предложили выбрать: остаться первым заместителем или принять другую крупную стройку. Не раздумывая, я принял решение остаться в Набережных Челнах, так как привык доказывать свою правоту только делом.
Надо сказать, что столкновение мнений, характеров, амбиций – явление нередкое в любом коллективе, а тем более в таких порой экстремальных ситуациях, какие случаются на стройках. Главное, чтобы борьба велась честно, открыто и не во вред, а на пользу дела. В данном случае готов объективно признать, что назначение Н.М. Иванцова начальником стройки пошло ей на пользу. Во-первых, это был специалист высочайшего класса, в котором сочетались таланты ученого-теоретика, проектировщика и практика. В министерство он пришел после сдачи Саратовской ГЭС, за которую ему было присвоено звание Героя Соцтруда. Во-вторых, Иванцов проделал большую работу по привлечению на стройку замечательных кадров…
Строительство КамАЗа шло напряженно, не хватало людей. В верхах было принято решение мобилизовать квалифицированных рабочих из всех областей СССР пропорционально численности населения. За исполнение этого решения отвечали председатели облисполкомов. Так мы получили пять тысяч человек по мобилизации сроком на пять лет. Одновременно в 1972 году по комсомольскому призыву прибыло еще две тысячи человек. Надо было срочно организовать обучение кадров, сменяемость которых требовала непрерывной подготовки новых специалистов-рабочих. Ежегодно 17 тысяч человек получали строительные профессии через наш учебный комбинат.
Удалось решить и тяжелейшую проблему с жильем. Власти республики обратились за помощью к жителям окружающих стройку сел, и в результате в деревнях было расселено более пяти тысяч человек. Пришлось строить новые дороги, по которым было организовано автобусное движение между деревнями и городом.
А на стройке шли технические баталии. «Промстройпроект» не признавал буробетонных свай. Мы настаивали на своем. Чтобы переломить ситуацию, мы обратно закопали котлован на той части будущего завода двигателей, где уже собирались возводить башмачно-стоечные фундаменты. Разыгрался скандал. Мирили нас председатель Госстроя И.Т. Новиков и наш министр П.С. Непорожний. Спор закончился компромиссом. Корпус серого и ковкого чугуна оставили на башмачно-стоечных фундаментах, то же было и на РИЗе, а прессово-рамный завод, кроме прессового отделения, перевели на буробетонные фундаменты. На кузнечном заводе применялись и те, и другие фундаменты…
Любовь к слову
…В период строительства КамАза в Набережные Челны приезжало немало знаменитых поэтов, артистов, певцов. Так у меня появилось трое больших друзей из Москвы – поэт Николай Доризо, писатель Павел Нилин и режиссер театра на Таганке Юрий Любимов, который привозил в Набережные Челны несколько спектаклей с участием Владимира Высоцкого и других талантливых актеров. На сцене каждое слово звучит особенно ярко и выразительно. Но не только в театре, а и в жизни, я думаю, надо придавать значение тому, что и как ты говоришь. Слово было и есть огромная сила на строительной площадке. Об этом надо помнить руководителю любого ранга…
Мой коллега и близкий друг, главный инженер «Камгэсэнергостроя» Владимир Александрович Альфиш, как и я, преклоняется перед словом, горячо любит поэзию. Он не только пишет стихи, но, и в отличие от меня, собрал их в небольшой сборник и напечатал. Свою книжечку он подарил мне с трогательным автографом: «Благодарю за счастье совместной работы и дружбы». Там есть одно стихотворение, такое близкое мне, словно я его сам написал. Его я и хочу процитировать в заключение.
Нет, я не песенный герой,
Не поэтический избранник.
Солдат, строитель и механик,
Оставшийся самим собой.
Я с вами строил коммунизм,
Теперь бреду на ощупь вниз,
А в коммунизм дорога
Известна только Богу.
В цветах или в крови,
Господь, благослови.